Дело Гагарина: коллеги позволили себе озвучить правду лишь спустя 55 лет
"Нам говорили, что мы летим покорять вселенную — в это верилось”
Ровно 55 лет назад Юрий Гагарин облетел землю на корабле «Восток-1», став первым человеком, покорившим космос. Кроме Гагарина были и другие претенденты на первый орбитальный полет. Ими стали двадцать летчиков-истребителей, составившие Первый отряд космонавтов. Впоследствии среди них были отобраны шестеро, Герман Титов, Андриян Николаев, Павел Попович, Анатолий Карташов, Валентин Варламов и Юрий Гагарин, первыми получившие удостоверения космонавтов. Того, кто полетит в космос, определили в самый последний момент. Подготовка Первого отряда заняла всего год и велась в обстановке строжайшей секретности и огромной спешки — СССР располагали данными, что в конце апреля отправить человека в космос намерены американцы. «Йод» попросил участников вспомнить о том, как проходила подготовка к первому полету в космос.
Первый полет готовили даже не сотни, а тысячи людей в самых разных организациях, причем все они были сверхсекретные, и в каждой из них не знали, что делают в другой. Все началось с того, что я поступил на работу в Летно-исследовательский институт в город Жуковский — там как раз недавно открыли новую поликлинику специально для его сотрудников. Третий этаж этой поликлиники предназначался для космонавтов, там следили за состоянием летчиков-испытателей. У каждого из сотрудников была комната при поликлинике. В конце декабря 1960 года нам велели выехать из своих комнат, а мебель отправить в коридор. Мы спросили, что там будет, но ответ был: «Вас не касается». Тогда не очень-то спрашивали вообще, не было это принято в секретных организациях.
И однажды вечером туда приехали несколько молодых летчиков — это и был Первый отряд. На следующее утро я пришел на работу и мне нужно было паять провода для электрокардиограммы. В это время новые летчики — смущенные и мрачные ходили по коридору, обеспокоенные тем, что нас подвинули. Один из них, веселый блондинчик, подошел ко мне и предложил помощь. Это оказался Юрий Гагарин. У него была особенность мгновенно входить в душу другого человека и принимать его в свою.
После обследований в поликлинике всех этих летчиков вели на территорию института, их всегда сопровождали двое таких же веселых, в летных погонах, но совершенно незаметных людей. Там Гагарин, Титов и остальные тренировались в шарике, в котором в последствии каждый из них спускался на Землю из космоса. К этому кораблю было приделано устройство, которое создавало иллюзию, что шарик летит и крутится. В иллюминаторе было видно то небо со звездами, то Земля.
Первый отряд был утвержден 7 марта 1960 года. Сначала нас было двенадцать, потом к лету стало двадцать. У нас шла интенсивная парашютная подготовка, подъемы в барокамере на 14-15 километров, температурные нагрузки. Все шло своим чередом, а потом в начале октября 1960 года нас познакомили с Королевым. Я помню, как он зашел к нам и назвал нас орлятами. До этого о нем ходили легенды, что он может уничтожать взглядом, но это оказалось преувеличено. Первого он для знакомства поднял Гагарина. Потом долго рассказывал о том, что мы полетим осваивать Луну и Марс, полетим покорять вселенную — тогда верилось в это.
Спустя некоторое время среди нас выделили первую шестерку. Я не попал туда, но воспринял это довольно спокойно. Хотелось бы, конечно, быть в первой шестерке, но огромной зависти не было. Я воспринял это как должное, было ясно, что нельзя готовить всех восемнадцать человек [к этому моменту двое, Карташев и Варламов, выбыли из отряда по состоянию здоровья — прим. «Йода»]. Где-то в душе была небольшая обида, но не было зависти.
Дальше подготовка продолжилась, и нас готовили по той же программе, но с небольшим отставанием. Так продолжалось до марта 1961 года. К этому моменту понимали, что вот-вот будет полет, начали тренироваться на корабле «Восток». Незадолго до полета, в конце марта, произошла трагедия. Валентин Бодаренко из первого отряда во время экспериментального полета в барокамере загорелся и погиб. Пока барокамеру спускали, он обгорел настолько, что после открытия люка буквально выпал из него. Его доставили в больницу, туда приехали все наши, но Бондаренко скончался буквально на следующий день. Но расписание это не сбило.
Незадолго перед полетом, когда всех нас уже распределили по разным пунктам, был смешной случай. Я остался в центральном командном пункте, как вдруг меня вызвали к начальству, чтобы уточнить отчество Гагарина — Алексеевич или Александрович. Никто этого не знал, мы все звали друг друга по именам, но это оказалось настолько важно, что подняли его личное дело. Так я узнал, что Юра полетит в космос.
Я, конечно, знал о точной дате полета. Но это было настолько секретно, что нельзя было говорить даже родным. Так что 12 апреля, когда я уходил из дома, то просто оставил радио включенным. Жена удивилась, а потом все поняла. Все мы следили за финальным отсчетом, очень переживали и очень радовались, когда Гагарин полетел. Особенно, когда доложили, что он на земле, жив и здоров. Это много значило.
В 1962 году меня познакомил с Гагариным Герман Титов, это был XIV съезд комсомола. Потом так получилось, что это знакомство перешло в более тесную дружбу. Для меня первая встреча с ним стала полной неожиданностью. Он выступал перед комсомолом. Я стоял и восхищался, как он отвечал на вопросы депутатов съезда, которые его окружили. Меня удивило, что он умудрился ответить каждому на его вопросы. И он потратил на это весь свой обеденный перерыв.
В дальнейшем я понял, что это такая черта характера. Он, в отличие от других космонавтов, умел говорить со всеми, начиная от пионеров и школьников, заканчивая академиками. Везде это был нормальный разговор человека, который чувствует аудиторию. И он всегда стремился помогать людям, он поддерживал списанных из отряда космонавтов помогал встречать родителей ребят, которые готовились к полету, друзей из роддома. Как-то они вместе с [космонавтом Адрияном] Николаевым ездили за дочкой Терешковой в Москву. Такое стремление человека с открытой душой перенести это на тех, кто его окружает.
Сам день запуска, 12 апреля, был для меня полной неожиданностью, хотя мы и знали, что должен полететь человек. Я встретил эту новость на аэродроме в ГДР. Для меня это был такой же праздник, как для всего советского народа, может быть даже сильнее в силу того, что я находился в авиационной среде.
http://news-glance.com/42119-delo-gagar ... -full.html
